ИЗОБРЕТЕНИЕ НОВЫХ ЗНАКОВ. Для обозначения нагрудника Уошо очертила на груди то место, где он надевается, использовав ассоциацию по смежности. Аналогичным образом Люси обозначала поводок – жестом его надевания вместо жестового знака «веревка». Так же Люси «присвоила» Линдену имя «аллигатор» (кусающие движения пальцами) на том основании, что у него на нескольких рубашках были вышиты крокодилы. Опять ассоциация по смежности.
В семиотике – науке о знаках – принята следующая их классификация: иконические (структура знака похожа на обозначаемый предмет – географическая карта, фотография), индексные (часть предмета или ее изображение выступает как знак предмета в целом – телефонная трубка на дорожном указателе обозначает телефон-автомат) и символические (ничего или почти ничего не имеющие в своем содержании общего с обозначаемым предметом – слова человеческого языка). С точки зрения этой классификации обезьяны могут создавать иконические знаки (имитация движений надевания поводка) и знаки-индексы (вышивка на рубашке как знак человека). С символическими знаками дело, видимо, сложнее. Тот факт, что обезьяны могут пользоваться ими, не подлежит сомнению, о чем свидетельствуют эксперименты по обучению Элли амслену через английские слова, а Сары – оперированию с «абстрактными» жетонами, совсем не похожими на обозначаемые ими предметы. Но может ли обезьяна сама создать нечто вроде жетона? Сомнительно. Дело в том, что символические знаки генетически вторичны по отношению к некой исходной знаковой системе: без нее они не могут ни возникнуть, ни функционировать. Жетоны Примака были возможны только потому, что в сознании их создателя существовала связь между предметом и его английским названием, что фактически и обозначает жетон. Для обезьяны же это звено не нужно, поскольку у нее вырабатываются прямые ассоциации между образом предмета и образом жетона. Современные естественные языки, будучи символическими, также не могли возникнуть без языков-предшественников, которыми, как мы полагаем, были такие знаковые системы, как пантомимические действа и пиктографическое письмо.
Однако мы не собираемся полностью лишать обезьян способности к символизации знаков. Если бы у них возникла настоятельная нужда в этом, они бы либо выказали, либо развили такую способность. Символизация как процесс максимального свертывания содержания знака, при котором оно перестает быть схожим с обозначаемым предметом, делается необходимой при возрастании числа знаков и «объема» общения. У обезьян эти величины ограничены их естественными потребностями и внутренне замкнутой, тысячелетиями закреплявшейся системой стереотипов поведения. Конечно, искусственное увеличение «объема» общения, особенно с человеком, возможно, но всегда будет существовать вероятность того, что обезьяна откажется от лишних и бессмысленных для себя нервных нагрузок.
С другой стороны, всякая символизация знака приводит к его неоднозначности, которая снимается контекстом. Представим, что обезьяна станет сокращать и упрощать сложные имитирующие знаки, тогда многие из них совпадут и различить их можно будет только благодаря ситуации, контексту общения, синтаксированию предложений. Таким образом, и здесь выступают ограничения, связанные с образом жизни обезьян. Поэтому окончательный ответ на вопрос о способностях обезьян к символизации мог бы быть таким: создавать знаки-символы обезьяны, вероятно, могут, но только в рамках своих весьма ограниченных возможностей синтаксирования.
Смотрите также
ФУНКЦИИ ЯЗЫКА И РЕЧИ В РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Речевая деятельность представляет собой достаточно сложную функциональную систему,
т. е. деятельность многоаспектную, временно объединяющую для достижения определенной
цели разные формы речи,  ...
По всем правилам орфоэпического искусства
Не пугайтесь этого не знакомого вам термина: орфоэпией называют учение
о нормативном произношении звуков данного языка, совокупность правил устной речи,
устанавливающих единообразие литерату ...